Всем гребаным любителям советского коммунизма посвящается:
"Черный январь" азербайджанского народа.
Ровно 29 лет назад, в ночь с 19 по 20 января 1990 года,
40 тысяч советких оккупантов, под личным руководством министра обороны СССР Язова (используя предлог "защиты армянского населения") начали захват города Баку с целью подавления национально- освободительного движения. И это были именно российские войска (не срочники) из Ростова, Краснодара и Ставрополя. Ввод войск был осуществлен без согласования с Президиумом Верховного Совета Азербайджанской ССР, то есть были нарушены конституции СССР и Азербайджанской ССР, а также Конституционный закон о суверенитете республики.
Этот день навсегда вошел в историю Азербайджана, как Черный Январь, день, когда за свою свободу азербайджанцы заплатили кровью. Посланными Кремлем "защитниками" было убито 170 человек, 800 ранено, незаконно арестован 841 человек, несколько сотен людей пропали без вести. Советскими оккупантами были разгромлены, разграблены и сожжены более 200 домов и квартир, не менее 90 машин, в том числе 7 карет "Скорой помощи", уничтожено государственного и личного имущества на 6 миллионов советских рублей
В безоружных людей, в пикетчиков, стреляли в упор и без предупреждения, расстреливали из крупнокалиберных пулемётов, убивали даже стариков, детей и пытавшихся оказать помощь раненым врачей. Солдаты добивали раненых саперными лопатками и сбрасывали в канавы. Танки по пути своего следования давили автомобили с людьми. Из одного автомобиля выбежал маленький мальчик и через несколько секунд был убит выстрелом советского солдата. Убегающим в рассыпную по улицам Баку мирным жителям среляли в спины, тех, кто упал, но был еще жив, убивали штыками.
Единственный военный оккупационной армии Кремля - заместитель комбата Свердловского гарнизона майор Виктор Трофимов, отказавшийся участвовать в акции палачей на чужой земле, был моментально уволен со службы с формулировкой "за дискредатацию высокого звания советского офицера.
Чтобы представить тот ад, который творился в ту ночь в Баку, стоит почитать свидетельства очевидцев:
* * *
Аббасов Аббас:
«Вечером 19 января, я шел домой. Возле дороги пос. Бина увидел скопление людей, подошел к ним. Когда разговаривал с ними, увидел, что едут танки. Неожиданно по стоявшим стали стрелять из автоматов, меня ранили в ногу. Когда танки подъехали, я, пожилой человек, перенесший два инфаркта, стал просить у солдат помощи, они подошли и стали бить меня ногами, потом повернули лицом к земле и обыскали. В мучениях я был доставлен жителями поселка Бина в больницу».
* * *
Алиев Надир:
«19 января я с двоюродным братом ехал в аэропорт. Между 12 часами и часом ночи на дороге начался обстрел. Я — свидетель того, как солдаты стреляли в спины бежавших по дороге людей, кололи штыками тех, кто уже был в агонии. Я забыл выключить фары машины и, когда они подбежали, хорошо рассмотрел лица солдат: они были очень рослые, с длинными волосами, усами, бородами, не как положено солдатам, но они были в военной форме. Вся наша машина была пробита пулями. В меня попали четыре пули, три рядом с печенью, одна подкожно.
Со мной в реанимации лежал парень, Фуад, 22 года, из пос. ГРЭС, он был ранен, и солдаты кололи его штыком.Через два часа он умер. Там, на дороге, в ту ночь я видел, как в мертвого человека всадили пули целого «магазина».
* * *
Балагусейн Мир-Казыб оглу:
«19 января поставил машину и пошел домой. Жена сказала, что дети стоят на дороге, пошли посмотреть на танки. Уже было поздно, и я пошел за детьми, отослал их домой, а сам остался стоять у Нового Сураханского круга (не доезжая до аэропорта). Число людей, стоявших там, менялось, но в среднем было около пятидесяти. Это были люди из поселка, стоявшие посмотреть, с «голыми руками». Неожиданно раздались звуки стрельбы, народ побежал с криками - «Стреляют!». Я тоже побежал, одна пуля угодила мне в поясницу и вышла в области живота. Был в реанимации десять дней. Соседа убило на месте, на дороге».
* * *
Мамедов Асиф Гумбат оглу:
«В ночь с 19 на 20 января я находился возле Сальянских казарм, на Тбилисском проспекте. Мы стояли и смотрели. Вдруг без всякого предупреждения в нас стали стрелять, мы побежали. Но дорогу перекрыли солдаты с дубинками и щитами, они начали нас бить и пинать. Мы побежали обратно, в нас снова стали стрелять, меня ранило и моего друга тоже.
Машину скорой помощи, пытавшуюся к нам подъехать, солдаты обстреляли, и там кого-то убило, машина развернулась и умчалась.
Пуля попала в бедро моей правой ноги. Я ползком добрался до гаража, хотел спрятаться. Машину скорой помощи, пытавшуюся к нам подъехать, солдаты обстреляли, и там кого-то убило, машина развернулась и умчалась. Раненых, которые не спрятались, солдаты добивали.
Я ползком добрался до жилых зданий. Женщины, живущие там, подобрали меня и оказали первую медицинскую помощь. Как оказался в больнице, — не помню, потерял сознание»
* * *
Адыширинов Видади Тазахан оглу:
«19 января я был с людьми на улице Чапаева, мы услышали, как со стороны Сальянских казарм идет стрельба, потом оттуда побежали люди. Вдруг прямо на нас пошли танки, из них стали стрелять, потом побежали солдаты. Я спрятался в кабине МАЗа. Пуля, пройдя через боковое стекло, попала мне в левое бедро, другая скользнула вдоль руки. Я выполз из кабины и спрятался за колесом, потом пополз к жилым домам, натолкнулся на человека, лежащего без сознания, он стонал. Мне пришлось его тоже тащить. Какие-то люди подобрали меня, отнесли в квартиру, потом вынесли к машине «Скорой помощи». По дороге в больницу машину обстреливали, все стекла были разбиты».
* * *
Адилов Муса Рамазан оглу:
«В ночь на 20 января на машине «Москвич» заехал за друзьями, отвезти их в аэропорт. Примерно в час ночи заметили на дороге между Комсомольским и Сураханским кругами, примерно в ста метрах, солдат и за ними машину. Они были с автоматами и вышли на дорогу из-за елок. Я сразу же стал разворачивать машину. Но по нам стали стрелять, мне попали в спину. Я сначала не понял, метров через триста остановился автоматически, больше ничего не помню».
* * *
Алекперов Нариман Мамедали оглу:
«В ночь на 20 января я ехал на машине мимо таксомоторного парка, хотел отвезти детей к родителям, в их районе не стреляли, а у нас все время, по окнам. Вдруг я увидел два танка, один повернут в сторону памятника XI Красной армии, а второй на большой скорости поехал прямо на меня.
Я остановил машину на обочине и, когда танк подъезжал, сам не знаю почему, закричал детям (13 и 15 лет), чтобы они бежали. Танк наехал на машину, я не успел выскочить, остался между двумя гусеницами, получил переломы, части машины врезались мне в тело.
С другой стороны остановился РАФ, люди вышли из машины, они не могли понять, что происходит. Тогда танк развернулся и поехал на этот РАФ. Все побежали, из танка по ним стали стрелять. Мои дети, прятавшиеся на обочине, закричали, одному попала пуля в живот. Потом танк уехал, незнакомые люди доставили нас на машине ГАЗ-24 в больницу».
* * *
Гусейнова Назпери Ибрагим гызы:
«Ночью на 20 января я спала дома, услышала выстрелы, проснулась. Внучка, ей шесть месяцев, стала громко плакать, я укутала ее и с ней спустилась во двор, где уже был мой муж, инвалид Отечественной войны. Из разговоров я узнала, что на нашей улице солдаты обстреливают окна.
Вдруг солдаты зашли к нам во двор и стали стрелять. Все люди и я упали на землю, а там были соседи, женщины, старики и дети. Много было раненых, потом мне сказали, и я увидела, что мой муж убит. Внучка была ранена пулей, которая попала в меня, я была еще ранена в бедро левой ноги, солдаты много стреляли. Я не помню, как меня привезли в больницу, соседи забрали внучку и тоже отвезли в больницу. Но там не было света, и меня осмотрели только через час, при свечах».
* * *
Бабаев Алмаз Хейрулла оглу:
«На десятой подстанции «Скорой помощи» был вызов сразу на много машин. Впереди моей машины шла «Скорая», где был водитель Габиль Рагимов, там были врач и медсестра, а у меня только врач. Проехав Шувелян, мы должны были завернуть налево у Тюрканского поворота. Вдруг по машинам стали стрелять. Сначала я не понял и затормозил. Увидел, что возле заправки стоит танк, и из него стреляют. Стрельба велась из пулемета на башне танка трассирующими пулями.
Потом, когда я снова поехал, стали стрелять по моей машине, врач был убит, пуля попала в боковое окно, справа.
Оставляя красный след, он стрелял по первой машине Габиля. Потом, когда я снова поехал, стали стрелять по моей машине, врач был убит, пуля попала в боковое окно, справа. Пуля вошла в верхнюю часть тела, доктор тут же согнулся, сказал «ой-ой» и больше не разговаривал.
Я развернулся и помчался обратно, в больницу. Вслед продолжали стрелять. По дороге на подстанцию машина попала в яму с водой, мотор заглох, через некоторое время проезжавший «Москвич» увидел, помог перенести убитого доктора, довез нас до подстанции. Убитого доктора звали Александр Мархевка».
* * *
Сафаров Кухбула Новруз оглу:
"Танки по улицам ездили так, что, не разбирая, давили машины, поэтому «Скорая» ездила буквально по переулкам и «задами».
На улице Чапаева внезапно выскочившие на дорогу солдаты стали стрелять по автобусу. Автобус завилял, но остановился. Солдаты стреляли в упор, моя девочка оказалась убитой".
* * *
Керимов Гелбинур Фиридун оглу:
«В три часа дня 20 января я и друг Рауф вышли на улицу Советская, недалеко от Статистического управления, мы шли к нему домой, у нас оставаться было страшно. Ночью шальная пуля залетела в окно и ранила брата Рауфа.
Мы уже подходили к дому, когда из-за угла вышли четверо солдат. Они были пьяные, раздели нас, куртки забрали, мы побежали, а они стали вслед стрелять. Пули попали мне в левое плечо, в верхнюю часть правой ноги, задев мочевой пузырь.
Я упал, сначала было не больно, не понимал, что со мной. Солдаты подошли и один замахнулся штыком. Я закричал, закрыв лицо руками, но солдат меня не заколол почему-то, ушел. Рауф помог мне, остановил машину, и меня отвезли в больницу. Рауфу пуля оторвала кусочек уха».
* * *
Мамедов Ильгар Мовсум оглу. 14-летний школьник. После всего увиденного и испытанного отказывается говорить по-русски: перевод медсестры из 5-й городской больницы:
«Около 23 часов возле метро «Гянджлик» стояли люди, ждали попутного автобуса. Сели в него, там оказалось около двадцати человек. На автобусе значилось, что он 39-го маршрута. В автобусе ехала девочка с отцом, остальные пассажиры были мужчины. Мамедов сидел на третьем сиденье в ряду за водителем, девочка сидела непосредственно за кабиной водителя. Мамедов не знал, что в город прибыли войска, ничего особенного внутри автобуса или на нем не заметил, обыкновенный «Икарус» желтого цвета. В автобусе — примерно половина людей сидела, половина стояла.
Были свободные места, свет горел неярко, тускло. Вдруг началась стрельба, автобус остановился, потом снова стреляли. Солдат подошел к автобусу, потом и другие солдаты, разбили переднюю дверь, сказали: «Выходите, руки вверх». Солдаты брали каждого выходившего за «шкирку» и бросали на землю. Практически все были или убиты, или ранены, весь автобус был в дырках от пуль. Солдаты всем раненым сказали, что если кто поднимет голову, то «пришибут».
Солдаты стреляли в тех, кто выходил из автобуса, они ругались матом и говорили, что нам, «черномазым», покажут.
Когда Мамедова вытаскивали из автобуса, то солдат стал бить его прикладом, тот упал, солдат обыскал его карманы: там были ключи от квартиры, жвачка. К нему присоединились другие солдаты и стали бить Мамедова по спине, голове, всему телу.
Нанося удары, ругались матом, никаких осмысленных слов не произносили, только ругались насчет «черномазых». Придя в себя, Мамедов увидел, что лежит на асфальте, там, где брошены были мертвые, он отполз, потом помнит, что его уже везли в больницу».
* * *
Шукюров Ризван Гулам оглу:
«В половине одиннадцатого или около одиннадцати вечера я ожидал попутный автобус возле метро «Гянджлик». Подошел «Икарус», люди в него сели и поехали. На улице Чапаева вдруг стали стрелять по автобусу. Кто-то кричал: «...пули, наверное, холостые», потом этого человека тяжело ранило, меня тоже ранило в ногу.
Солдаты стреляли в тех, кто выходил из автобуса, они ругались матом и говорили, что нам, «черномазым», покажут. Водитель автобуса и другие были убиты, но ужаснее всего была смерть девочки лет двенадцати в красном клетчатом пальто.
Когда солдат зашел в автобус и увидел труп девочки, он пнул его ногой и сказал «сучка». Люди в автобусе кричали, плакали, солдат заставил меня выйти из автобуса, я не мог, нога «висела», не работала (три пули попали в ногу, были переломаны кости). Меня вытолкнули из автобуса, я упал на раненную ногу и потерял сознание, очнулся по дороге в больницу.
Большинству поступивших
раненых не удалось оказать помощь из-за отсутствия света".
* * *
Гасанова Франгиз Билал гызы:
«24 января после часа дня, примерно в 13.30, с крыши соседнего дома стали стрелять по неврологической детской больнице. Не знаю, что это было, или автомат, или пулемет. Стреляли примерно час, короткими остановками. Еще до этого из больницы были выписаны с легким диагнозом, остались те, кого никак нельзя было выписать, с детским церебральным параличом, с хореей и другими тяжелыми заболеваниями. Когда начался обстрел, врачи, медсестры, родственники схватили детей и ползком стали тащить их в подвал. Чудом никто не пострадал, потому что окна были высоко от пола».
Тбилиси, Баку, Душанбе, Вильнюс, Рига... Русский медведь, попробовавший человеческой крови, становится людоедом. Зло множится, если остается безнаказанным, его не остановить. Позже кремлевские душегубы придут за Молдовой, Грузией и Украиной. А планета вновь окажется на пороге третьей мировой войны...
