Таков был тогда Сталин, таков он был и тридцать лет спустя, перед лицом оппозиционного блока. Все тот же человек, проникнутый тем же стремлением: человек реализма и уверенности, человек, идущий вперёд наперекор трусам, пессимистам, топчущимся на месте.

Оппозиция сделала все, что было в ее силах, чтобы деморализовать революцию, она сеяла по всему миру сомнения (по крайней мере, всеми силами пыталась это делать), пугала призраком развала, безнадежности, гибели, сумерек.

«Потрясите хорошенько, — говорит Сталин, — нашу оппозицию, отбросьте прочь революционную фразеологию, — и вы увидите, что на дне там сидит у них капитулянтство».

Троцкизм, получивший некоторое распространение на Западе, нападал на секции Коммунистического Интернационала, по мере сил пытаясь подорвать дело Октября. Вокруг Троцкого собирается всевозможный сброд — исключенные из партии, ренегаты, недовольные, анархисты; они ведут систематическую кампанию клеветы и саботажа; их подрывная деятельность направлена исключительно против большевизма и советской власти и не останавливается ни перед каким предательством. Эти изменники напрягают все свои силы, чтобы стать могильщиками русской революции.

Однажды Сталин сказал: в конце концов оппозиция бросится в объятия белогвардейцев. Многие были склонны думать, что это предсказание было преувеличенным, что оно родилось в пылу борьбы. Но кровавое событие 1934 года трагически подтвердило слова Сталина.

Если бы оппозиция победила, то партия была бы расколота, а революция поражена тяжелой болезнью.

http://militera.lib.ru/bio/barbusse/05.html

Несколько лет тому назад (в конце 1931 года) Сталин, отвечая в одном интервью на вопрос относительно «строгости и беспощадности советской власти в борьбе с ее врагами», сказал:

«Когда большевики пришли к власти, они сначала проявляли по отношению к своим врагам мягкость. Меньшевики продолжали существовать легально и выпускали свою газету. Даже кадеты продолжали издавать свою газету. Когда генерал Краснов организовал контрреволюционный поход на Ленинград и попал в наши руки, то по условиям военного времени мы могли его по меньшей мере держать в плену, более того, мы должны были бы его расстрелять. А мы его выпустили «на честное слово». И что же? Вскоре выяснилось, что подобная мягкость только подрывает крепость Советской власти. Мы совершили ошибку, проявляя подобную мягкость по отношению к врагам рабочего класса. Если бы мы повторили и дальше эту ошибку, мы совершили бы преступление по отношению к рабочему классу; мы предали бы его интересы. И это вскоре стало совершенно ясно.

Очень скоро выяснилось, что чем мягче мы относимся к нашим врагам, тем больше сопротивления эти враги оказывают. Вскоре правые эсеры — Гоц и др. и правые меньшевики организовали в Ленинграде контрреволюционное выступление юнкеров, в результате которого погибло много наших революционных матросов. Тот же Краснов, которого мы выпустили «на честное слово», организовал белогвардейских казаков. Он объединился с Мамонтовым и в течение двух лет вел вооруженную борьбу против Советской власти ... Мы убедились в том, как мы ошиблись, проявляя мягкость».

С этими словами Сталина я сопоставлю то, что он говорил семь лет назад мне самому по поводу пресловутого «красного террора». Он говорил о смертной казни: «Мы, разумеется, сторонники отмены смертной казни. Кроме того, мы думаем, что для нас нет никакой необходимости сохранять ее во внутреннем строе Союза. И мы давно уже отменили бы смертную казнь, если бы не наше внешнее окружение, если бы не империалистические державы. Они вынуждают нас сохранять, для обороны нашего существования, смертную казнь».

Качества, обнаруженные Сталиным в драматических обстоятельствах гражданской войны, нисколько не были неожиданными для тех, кто знал этого человека. Он только применил в новой сфере деятельности свои личные данные: точность взгляда, уменье сразу схватывать решающие пункты каждой конкретной ситуации, понимание подлинных причин и неизбежных следствий любого факта, понимание связи этого факта со всем процессом, отвращение к беспорядку и путанице, несгибаемое упорство в деле подготовки и создания всех условий, необходимых для достижения поставленной цели, раз уж эта цель обдумана и определена.

Все это — не что иное, как истинный марксизм, перенесенный на поля сражения.

Вождь, умевший до такой степени разработать и усовершенствовать дело практического осуществления, был суров и даже жесток с теми, кто не умел работать, он был неумолим к предателям и саботажникам, — но можно указать целый ряд случаев, когда он со всей своей огромной энергией вступался за людей, которые были, по его мнению, осуждены без достаточных оснований.

Наиболее ярким примером негативного воздействия «психического заражения» в боевой обстановке является паника.

Паника случалась во всех армиях мира во все исторические эпохи. И боролись с нею весьма похожими методами, с одной стороны, беспощадно расправляясь с паникерами, а с другой — стараясь предотвратить ее возникновение.

Так, отмечая случаи массовой сдачи в плен нижних чинов русской армии в Первую мировую войну (не только после нескольких лет сидения в окопах, что можно объяснить усталостью от затянувшейся войны и общим разложением армии, но уже осенью 1914 г.!), командование издавало многочисленные приказы, в которых говорилось, что все добровольно сдавшиеся в плен по окончании войны будут преданы суду и расстреляны как «подлые трусы», «низкие тунеядцы», «безбожные изменники», «недостойные наши братья», «позорные сыны России», дошедшие до предательства родины, которых, «во славу той же родины надлежит уничтожать». Остальным же, «честным солдатам», приказывалось стрелять в спину убегающим с поля боя или пытающимся сдаться в плен: «Пусть твердо помнят, что испугаешься вражеской пули, получишь свою!» Особенно подчеркивалось, что о сдавшихся врагу будет немедленно сообщено по месту жительства, «чтобы знали родные о позорном их поступке и чтобы выдача пособия семействам сдавшихся была бы немедленно прекращена»[146]. Среди причин массовой сдачи в плен в ноябре 1914 г., когда за две недели боев сдалась почти третья часть личного состава 13-й и 14-й Сибирских дивизий, в частном письме одного офицера приводится следующая: «Идет усиленный обстрел пулеметами, много убитых. Вдруг какой-то подлец кричит: „Что же, ребята, нас на убой сюда привели, что ли? Сдадимся в плен!“ И моментально чуть ли ни целый батальон насадил на штыки платки и выставил их вверх из-за бруствера»[147].

Причиной принятия приказа «Ни шагу назад!» явилась объективная, весьма угрожающая ситуация, сложившаяся летом 1942 г. на Юго-Западном фронте, когда за неполный месяц, с 28 июня по 24 июля, наши войска в большой излучине Дона отошли на восток почти на 400 км со средним суточным темпом отхода около 15 км, и нужны были резкие, неординарные меры, чтобы остановить отступление, которое грозило гибелью стране[149]. Приказ № 227 призывал установить в армии «строжайший порядок и железную дисциплину», для чего создавались штрафные батальоны, в которых «провинившиеся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости» командиры и политработники могли «искупить кровью свои преступления против Родины». В том же приказе говорилось о формировании заградительных отрядов, которые следовало поставить «в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизии выполнить свой долг перед Родиной»[150]. Главный способ борьбы с паническими настроениями в советской армии был очень прост: «Паникеры и трусы должны истребляться на месте». Можно по разному относиться к его жестокости, но при этом нельзя отрицать его действенности. Ведь в конечном счете цель была достигнута: приказ № 227 сумел переломить настроение войск. Не исключено, что без такого весьма своевременного приказа не удалось бы победить под Сталинградом, да и в войне в целом.

Замечательный писатель, певец русской природы Леонид Леонов, не раз бывавший в саду Колесникова, однажды написал в книге отзывов следующие строки: "Вы колдун и большой умелец своего дела... Никогда не забуду того, что увидел здесь". И, конечно же, завел в собственном саду множество колесниковских сортов. Не менее красноречивую запись оставил А. Н. Толстой: "Сегодня я увидел волшебный сиреневый сад. Вы творите красоту, Леонид Алексеевич. Уверен, что российские сады будут обязаны вам своим расцветом".

В мире существует понятие "русская сирень" и этим мы действительно обязаны Леониду Алексеевичу Колесникову, именно ему - этому русскому гению сирени! Где каждый сорт - это как новое произведение искусства, где ни одна сирень не повторяет другую.

Попытки восстановления польско-советских отношений.

Москва все еще не исключала возможность некоторых контактов с польским правительством для создания новой легитимной власти в стране накануне вступления советских войск в Польшу.

В беседе с Ланге Сталин предлагал своему собеседнику совершить поездку в Лондон и в качестве частного лица «поговорить с Миколайчиком или с другими поляками в Лондоне и рассказать им то, что он видел в Советском Союзе». … Сталин считал, что «нужно постараться создать единое правительство из поляков, проживающих в Англии, Америке и России» и в связи с этим предлагал Ланге поездку в Лондон. … Там, как он считал, «Ланге мог бы сказать, что мы вовсе не против того, чтобы начать переговоры с лондонским правительством... Ланге может заявить полякам в Лондоне, что он, тов. Сталин, сказал ему, что нужно создать новое польское правительство с включением в него людей из польской эмиграции, находящихся в Америке, России и Англии. ... Он, тов. Сталин, вовсе не считает, что Соснковский не может измениться. Он, тов. Сталин, с известной оговоркой считает Соснковского и других поляков в Лондоне польскими патриотами, Ланге мог бы сказать полякам в Лондоне, что у нас нет предвзятого мнения, что с ними нельзя разговаривать. Но мы хотим разговаривать с живыми поляками, а не с Черчиллем или с Иденом. Ланге может объяснить им, что мы с ними воевать не хотим. Мы на известных условиях готовы с ними договориться с тем, чтобы они не были против нас вместе с Гитлером». Таким образом, Сталин проявлял готовность к переговорам с легитимным польским правительством перед вступлением Красной Армии на территорию Польши. В этой связи, как позитивный пример восстановления межгосударственных отношений, было названо имя президента Чехословакии Э.Бенеша, который, по мнению Сталина, «гибче, чем поляки в Лондоне».

 В беседе с О. Ланге 17 мая 1944 г. в Кремле Сталин по своей инициативе затронул проблему Армии Крайовой и сказал следующее: «...на днях говорилось о том, что у Соснковского имеются две партизанские дивизии, главари которых пытались установить контакт с советскими войсками. Действительно, на одном из участков нашего фронта наши войска встретили партизанскую дивизию Соснковского. Бойцы этой дивизии ходят в немецких мундирах и, ввиду этого, наши войска, приняв их за немцев, обстреляли их. Поляки дали знать, что они не немцы. Произошла встреча главарей дивизии Соснковского с командованием Красной Армии. Поляки заявили, что они подчиняются Соснковскому и спрашивали, как им быть. Наше командование им ответило, что на войне не может быть двух хозяев, и предложило полякам участвовать в операциях вместе с Красной Армией, обещав им предоставить вооружение. После разговора эти партизаны Соснковского, пришедшие из-за Буга, туда и ушли. Видимо они не согласились с условиями советского командования. Последнее время эти дивизии Соснковского начали распадаться и люди стали десятками переходить на сторону Красной Армии. Часть этих перебежчиков сейчас находится в армии Берлинга. Вот какая подпольная организация существует у Соснковского. Было две дивизии, а теперь не стало ни одной».

Подобную, несомненно, окрашенную политической неприязнью к польскому руководству, характеристику Армии Крайовой Сталин повторил во время встречи в Кремле с С. Миколайчиком 3 августа 1944 г.: «Красная Армия обнаружила, что отряды этой польской подпольной армии очень слабы. Сообщают, что польская подпольная армия не имеет ни артиллерии, ни авиации, ни танков. Борьбы с немцами она не ведет. Отряды этой армии скрываются в лесах. Когда спрашивают представителей этих отрядов, почему они не ведут борьбы против немцев, они отвечают, что это не так легко, так как если они убивают одного немца, то немцы за это убивают десять поляков. Среди руководителей этих отрядов попадается немало неумных людей».

Вопрос. Варшава. … об июне 1945, процессах и людях, когда посадили нескольких руководителей АК, в их числе Окулицкого, о котором уже вспоминали.

Носкова. Это было сделано, и это было грязно. Но не существует разведок, которые действуют чисто, руководствуясь моралью. Да, был арест шестнадцати. Устранили от участия в обсуждении будущего состава правительства фактически руководство польского подполья. Сталин не доверял этим людям, потому что было много примеров враждебного отношения к Советскому союзу.

Арест – это конец марта, а в начале марта началась разработка плана под названием «Немыслимое». Эта разработка велась военными кругами Англии, и речь шла о подготовке начала войны против Советского союза, намеченной на 1 июля 1945 года. У советского руководства были свои агенты и в Англии и в Польше, как в Армии крайовой, так и в самом правительстве. Поэтому, думаю, что эти два события были связаны. Потому, что план «Немыслимое» - это начало войны с территории Германии, но боевые действия должны были разворачиваться и на территории Польши.

Трагедия Армии крайовой безусловна. Это была патриотическая организация, но расстановка сил была такова, что эта армия не смогла вписаться в эту раскладку сил. И тут вина только польского эмигрантского правительства. Никто никогда не писал ни в советские, ни в постсоветские времена о том, что восстание не было героическим, патриотическим порывом. Но Армия крайова безусловно не хотела советского присутствия.

… запись, которую сделал 5 мая 1944 года последний командующий Армии крайовой, генерал Окулицкий: «Судьба Польши зависит не от результатов войны между Германией и Англией, а от результатов решающего сражения между Германией и СССР. Между этими двумя партнерами нужно выбирать. Рассчитывать на то, что они оба выдохнутся, а посредине между ними при помощи Англии возникнет Польша – детская фантазия. Выбор для меня, а я думаю, что и для всего польского народа, нетрудный и ясный: в борьбе между СССР и Германией польский народ должен стать на сторону СССР. С юных лет, борясь за независимость своего народа, я в любой момент готов отдать свою жизнь в интересах дела, жажду служить ему и продолжать борьбу до последнего вздоха. В убеждении, что победа СССР должна дать польскому народу возможность жизни, культурного, хозяйственного и политического развития, я написал свои показания и заявляю о желании дальнейшей работы. Будет Польша красной – хорошо, пусть будет. Лишь бы только была. Впрочем, это хорошо на нее повлияет. Освободит и раскроет новые, неведомые до сих пор силы народа».

… давайте посмотрим на политический замысел этого восстания. А замысел был предельно простым: в геополитическом плане это восстание было направлено против планов Сталина, включить Польшу в сферу советского влияния. План был такой: Советы освободят город, а тут их встретит готовая власть.

В марте 1944 года главнокомандующий польских вооруженных сил генерал Казимеж Соснковский отдал приказ: «Вступающим Советам сопротивления не оказывать. Пусть они освобождают нам Польшу от немцев. А потом мы с ними расправимся». И этот приказ в том же марте был на столе у Сталина.

На конференции в Ялте Сталин поставил вопрос об Армии крайовой и получил согласие Рузвельта и Черчилля на фактическое подавление этой армии. Ни одно командование ни одной армии никогда не потерпит в тылу действующей армии вооруженные формировании, не подчиняющиеся командованию этой армии. Доверия не было. И даже тогда, когда соглашались польские командиры, это согласие не удовлетворяло. Уже к концу 1944 года было арестовано и вывезено в СССР около 13 тысяч польских солдат и офицеров. 8 тысяч из них были из Армии крайовой.

1944 год - это пересечение Красной армией довоенной советско-польской границы. Что имел Сталин в начале 1944 года? Он имел за плечами величайшие победы Красной армии, и военные вопросы во многом определяли политические действия Сталина. С кем иметь дело в Польше? Этот вопрос был главным, который занимал Сталина до конца 1944 года. Разрыв отношений привел к тому, что еще в 1943 году Черчилль сделал вывод относительно польского правительства: «Это правительство больше в страну не вернется». Проблема, которая разделяла СССР и Польшу– это граница. Советский союз считал правомерным присутствие Западной Украины и Белоруссии в составе СССР. Польша никогда не отказывалась от этих территорий, правомерно считая, что они оказались в составе СССР в результате неспровоцированной агрессии. Но к этому времени стало ясно, что Польша этих территорий не получит. Осознавал это и Миколайчик, глава польского правительства, который в марте 1944 года отправил инструкцию в Польшу, где были такие слова: «Надо так разыграть спор о границе, чтобы вина за его неразрешение легла на Советский союза». Черчилль: «Миколайчик знает, что он ничего не получит, но он не может сказать своему народу этого, поскольку будет ему не нужен».

Известно, что при освобождении Польши погибли более 600 тысяч советских солдат и офицеров. Опубликованные Минобороны данные дополняют информацию о потерях 1-го Украинского фронта, который вместе с 1-м и 2-м Белорусскими фронтами принимал участие в боях за освобождение Польши в 1944—1945 годах. Только за период с 1 по 30 января 1945 года были убиты более 18,5 тыс. советских военнослужащих в частях 1-го Украинского фронта — это примерно 5% личного состава. Ранения получили 64 тыс. 318 человек, то есть свыше 17% от общей численности фронта. 1373 стрелковый полк только за пять дней боёв (с 1 по 5 января 1945 года) потерял 472 бойца.

Опубликованные Минобороны документы рассказывают, как поляки ставили, а не сносили памятники советским солдатам.

«Гроб, венки, памятник были сделаны польским населением. Польские девушки и дети несли огромное количество венков и живых цветов. На венках были надписи — «Героическим советским лётчикам от благодарных польских девушек», «От благодарных детей — своим освободителям», — отмечается в документе.  

«Сегодня мы получили 2 буханки хлеба и отдали ребятишкам. Очень жалко на них смотреть: хорошенькие ребятишки, белокурые, но все — рахитики со слабыми, кривыми ножками», — писал советский солдат родным в Москву.

«Сейчас поляки считают, что освобождения не было — была оккупация. Но оккупанты не привозят десятки и даже тысячи тонн продуктов питания в только что освобождённые города, — рассказала Носкова о помощи Красной армии. — А это было! Был приказ Ставки: из фондов фронтов выделить столько-то муки, сухарей, крупы, подсолнечного масла. И даже сухофруктов для детей!»

Строительство моста, высота которого эквивалентна 200-этажному зданию, велось с 2013 года и обошлось примерно в миллиард юаней (150 млн долларов), сообщает агентство Xinhua. По данным The Daily Mail, он стоит еще дешевле - 780 млн юаней.

в Китае сейчас построено 7 из 10 самых высоких мостов в мире.

1. Beipanjiang Bridge Duge, Китай 565 метров (2016)

2. Jinshajiang Bridge, Китай, 512 метров (2021)

3. Sidu River Bridge, Китай, 496 метров (2009)

4. Puli Bridge, Китай, 485 метров (2015)

5. Yachi Bridge, Китай, 434 метра (2016)

6. Qingshuihe Bridge, Китай, 406 метров (2016)

7. Hegigio Gorge Pipeline Bridge, Папуа Новая Гвинея, 393 метра (2005)

8. Baluarte Bridge, Мексика, 390 метров (2013)

9. Liuguanghe Bridge Xiqian, Китай, 375 метров (2009)

10. Beipanjiang Bridge Guanxing, Китай, 370 метров (2003)

https://realty.newsru.com/article/12sep2016/highest_bridge