,  а ?

"квантовые флуктуации в эпоху инфляции "

https://www.youtube.com/watch?v=vAsFZp18swo

Приключения Васи ассенизатора на Центральном Телевидении

https://www.youtube.com/watch?v=HX9yt3bhcVU

Стихи как проза жизни и смерти!

Хенк, так трещит земля как пустой орех? Как щепка трещит броня  ...

на днях такой выкинули дети, им интереснее виртуальные игры

Навальный 2.0 в хохлоисполнении.

Сидит ,но не в Кремле. И не окладе ,а на нарах.

не канает.
Ибо сказано есть:  ...от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь

Почему не "канает"? Вкусил пострел и "смертию умрёшь"

Дикие нравы мракобесов. Что бы пресечь  контакты с инопланетянами достаточно определить контактёра в дурку на некоторое время.

Вам виднее.

 а то вы сами не знаете.
...Папа, папа, бедный папа, ты не вылезешь из шкафа,
ты повешен нашей мамой между платьем и пижамой

Однако не этой цитатой из Тютчева хотелось бы закончить философское  рассмотрение новеллы «Набег». Дело в том, что в последней ее части  происходит разговор между Андреем и умершим Феофаном Греком, являющимся  Андрею то ли во сне, то ли наяву. Разговор этот настолько меняет  религиозную и эстетическую перспективу фильма, что нужно было бы  привести его полностью. Ограничимся, однако, выдержками (за недостатком  места):
 «Андрей: Послушай, что же это такое делается? Убивают,  насильничают, вместе с татарвой храмы обдирают, а, ведь ты говорил  мне... Только мне теперь хуже, чем тебе. Ты уж помер, а я ...
Феофан:  Помер? Ну и что?Андрей: Да не о том я. А что полжизни в слепоте  провел! Я же для них, для людей делал, днями — ночами. Не люди ведь это,  а? Правду ты говорил. Правду.
Феофан: Мало ли что я тогда говорил? Ты вот теперь ошибаешься, я тогда ошибался.
Андрей: А разве вера не одна у нас, не одна земля?.. Не одна кровь?
А один татарин даже улыбался, кричал все: «Вы и без нас друг другу глотки перегрызете». А? Позор-то какой!
Феофан: Ну, ладно, уходить мне пора.
Андрей (за кадром): ...прошу тебя, не уходи. Давай сядем, поговорим, я тебе расскажу...
Феофан: Я и так все знаю.
Андрей: Знаешь, я писать больше никогда не буду.
Феофан: Почему?
Андрей: Не нужно это никому. Вот и все.
Феофан:  Подумаешь, иконостас сожгли. Да меня, знаешь, сколько пожгли? Во  Пскове, в Новгороде, в Галиче! Великий грех на себя берешь!
Андрей: Я тебе самого главного не сказал. Человека я убил... русского. Как увидел я, что тащит он ее...
Феофан:  За грехи наши и зло человеческий облик приняло. Покушаешься на зло, на  человеческую плоть покушаешься. Бог — то простит, только ты себе не  прощай. Так и живи, меж великим прощением и собственным терзанием...
Андрей:  Знаю, господь милостив, простит. Я господу обет молчания дам, молчать  буду. С людьми мне больше не о чем разговаривать. Хорошо я придумал?
Феофан: Нету у меня права тебе советы давать. Нельзя.
Андрей: А разве ты не в рай попал?
Феофан: Господи! Скажу только, что там совсем не так, как вы все тут думаете.
Андрей: Русь, Русь... все-то, она, родная, терпит, все вытерпит.
Долго еще так будет, а? Феофан?
Феофан: Не знаю. Всегда, наверное... Все же красиво все это.
Андрей: Снег идет». (Монт. зап.).