Притча как и любой другой жанр развивается, происходит синтез жанров. Известно, что еще Л.Н. Толстой пытался постоить прозу по законам притчи. Черты поэтики притчи можно заметить у Ф. Кафки, А. Камю, Г. Марселя, Сартра. Т.о. происходит синтез притчи с романистикой  и драматургией.  
Современные притчи не обязательно тяготеют к аллегоризму и дидактике.
Встречается даже конгломерат притч с анекдотами. Вот, например:
 
Про фермера
   Одному пожилому человеку из Флориды в течении многих лет принадлежала ферма. На ее задворках был небольшой пруд, около которого росли фруктовые деревья, стояли столы для пикников, и т.п. Этот пруд был построен для купания.    
   Однажды вечером, старичок решил пойти пройтись до пруда, где он не был уже давно, и проверить как там дела. С собой он захватил большое ведро, чтобы нарвать себе фруктов. Когда он подошел к пруду, он услышал крики и веселый смех. Подойдя поближе, он увидел, что это веселились несколько девушек, купавшихся в его пруду. Увидев его, они завизжали и уплыли на дальний конец пруда.      
   Одна из девушек крикнула фермеру: "Мы не выйдем из пруда, пока ты не уйдешь!"  
   Старик нахмурился. "Я пришел сюда не для того, чтобы наблюдать как вы здесь плаваете голыми, и не для того, чтобы выгнать вас из пруда без одежды". Подняв ведро, он продолжил: "Я просто пришел сюда покормить аллигатора..."  
 
Мудрое решение
   Решили три священника: поп, мулла и раввин искупаться в озере. Пока они купались, собрался народ на берегу. Первым стал выходить поп. Прикрыл рукой наготу, схватил одежду и мигом в кусты. Аналогичным способом вылез мулла. Раввин же, когда вылезал из озера, закрыл руками лицо и, схватив одежду, умчался в те же кусты, где одевались его "коллеги".  
    - Брат, обратились к раввину поп и мулла, кажется, ты не то прикрыл руками, когда из воды выходил.  
    - Я-таки не знаю, как у Вас, отвечал Ребе, но мои прихожане знают меня в лицо.
 
Такой, как я
   Рассказывают, что единственным человеком, чьих насмешек боялся Владимир Маяковский, был Велемир Хлебников.      
   Однажды Маяковский, Хлебников и еще один их общий знакомый, московский чиновник, обедали в ресторане. Речь зашла об уникальности человеческой личности, и чиновник высказался в том духе, что таких, как он, сейчас в Москве тысячи. Маяковский гордо заявил: "А такой, как я, только один." Хлебников подумал и добавил: "А таких, как я, и вовсе нет..."